О Париже

# Франция 

Только парижане могли создать целую эротическую теорию про неполюбившуюся им было башню и через эту шутку принять ее и сделать королем и королевой города одновременно.

«Надо, как в Японии, пустить движение на втором и третьем уровнях», однажды у меня на глазах Юрий Лужков рассказывал парижским коллегам, как надо перестроить движение в городе. Он имел в виду на уровне второго и третьего этажей. Французы вежливо слушали. Там, где шел разговор, на любом уровне — XVI и XVII век. Сюда ничего просто так не пересадишь и не перетащишь извне, даже прекрасное, не говоря уже о недостаточно прекрасном.

Здесь нельзя повесить спутниковую тарелку на дом, потому что дом охраняется комитетом по охране памятников культуры. И даже если это сто раз твоя крыша твоего собственного дома — все равно нельзя. И поэтому эти старинные крыши Парижа — отдельная архитектурная культура, и ты забираешься наверх Бобура, чтобы увидеть эти крыши, этот странный гармоничный вид сверху на то, что снизу скрыто.

И тут же на внешнем перекрытии Бобура притулился какой — то скворечник — то ли домик будущего, то ли шалаш, в котором с милым рай, то ли буквально гнездо для птиц. Он парит над Парижем, не столько напоминая о выставке «Город будущего», сколько совмещая в реальном пространстве прошлое и будущее. Это как магазин «Эппл» в Лувре или ай — пэд у ног Мадонны в гроте.

Когда ты его уже проходила, проездила, потрогала, когда у тебя в нем появились ассоциации, любимые места, любимые лица, ты вдруг видишь на закате со стороны Сены розовое стекло современных многоэтажных офисов на фоне часовой башни Лионского вокзала и начинаешь напевать в машине от радости ощущения этого чистого света во впитавшем его стекле. И как и почему ты раньше этого не замечала?

И кто сказал, что эта холодная стеклянная минималистская современность не может оказаться теплой просто от света, отраженного в окнах? И не убитая башня Лионского вокзала даже не теряет в размерах. Наоборот, ты пересекаешь мост и едешь на нее, а современные розовые высотки раздвигаются как книжки на полке, открывая скрытый за ними красивый корешок старой книги.

И если вдруг придет в голову довести это ощущение до логического конца, то стоит доехать до вокзала, выпить чашку кофе в интерьере ар — деко ресторана Train bleu и завершить эксперимент выходом ночью на безлюдную платформу, где замерли на путях птицы из будущего: скоростные поезда с наклоненным клювом и фантастическим дизайном.

Париж со вкусом оседлает любой новомодный тренд. Этот город легко дышит, и любому архитектору придется прислушиваться к этому дыханию, если он хочет совпасть с этим городом. И если у него плохо со слухом, то ничего не получится. Поэтому парижане особенно не волнуются. Они знают свой характер и знают, насколько город пропитан им и един с людьми. Он невероятно терпим к невероятно требовательному человеку.

Здесь было прекрасно, когда меня не было. Знаете это ощущение? Не то, что не было здесь, в Париже, не было еще нигде. Он будет прекрасен, когда меня здесь не будет. И не будет нигде. Но Тур — Монпарнас я бы все — таки снесла. Срезала бы, как неуместную бородавку с носа прекрасной дамы. Не потому даже, что уродует как — то уж очень, а потому что отвлекает внимание от прекрасных глаз и идеально очерченного рта.